Крики, хрипы, стоны. Переполненные болью и страхом, они впивались Эду в мозг, заставляли прикусить губу и плотнее сжать губы.
Он знал, что чувствует Альф, знал, что именно из-за него всё это происходит. Если бы он только убежал тогда...
Если.
Он не мог ничего изменить, не мог переменить того своего поступка, не мог спасти Ала. Он вообще ничего не мог. Но стоило ли это понимание хотя бы дырку от пончика сейчас, когда Альфонсу ставят автоброню?
Тело Альфа сотрясали судороги - вернее, он просто трясся от боли. Эдвард сжал руки сильнее - сейчас Уинри подключит к его руке провода-нервы, а оные - к железному проводнику-креплению. Элрик непроизвольно сжался, будто бы это ему предстоит сейчас пережить всё это.
Хотя нельзя сказать, что он не страдал.
Тихий скрежет металла по металлу - Уинри осторожно доделывает под руку Альфа крепление, чтобы через пару секунд вставить его в дырку. Короткая передышка между двумя кругами ада.
И снова - крики, хрипы, стоны. Казалось, будто весь мир для Эда исчез6 осталась только мерцающаяя яркими пятнами чернота и эти крики. Осталось всего чуть-чуть - закрепить на ключице металл и подключить протез.
Только вот приходилось сомневаться, что это "чуть-чуть" будет коротким.
Скорее оно растянется до конца времён, и всегда будет существовать где-то в глубине Эдварда.
Время Элрика старшего странно исказилось: секунды растянулись в часы, но часы сжались до секунд. Сколько времени прошло? Крики исчезли - Альф, должно быть, сорвал голос, - когда Уинри неожиданно произнесла:
- Эд... Отпускай. Мы... Я закончила.
"Как?! - хотелось закричать Эду. - Как? Мы ведь только что начали!"
Но когда ему удалось открыть глаза, часы подтвердили - прошёл целый час, а в руке Уинри был шприц с наркозом, который вводился после окончания операции, чтобы человек смог спокойно отдохнуть от боли.